Козлодрание (көк бөрү, улак тартыш) несомненно имеет ритуальный смысл и
возможную сакральную нагрузку. Сегодня мало кто задумывается об этом и
козлодрание считается национальным видом спорта и даже появилась версия о том,
что это была тренировка воинов, которые таким образом отрабатывали навыки
подбирания раненных и убитых с поля боя. Версия интересная, если бы не название
игры и ее атрибутов, которые напрямую дают повод задуматься. Две команды (көк
бөрү – ‘небесные волки’) перетягивают тушу козленка (улак), перед
этим сделав обряд сакрального пускания его крови, стараясь закинуть улак в своеобразную
корзину (Тай казан)
Тюркские тамги обычно рассматриваются как родоплеменные знаки, нечто вроде печати, которой метили принадлежность к какому-либо роду-племени имущества, земельных угодий или самого человека. Однако до сих пор не было попыток рассматривать тамги как знаки, имеющие какой-либо смысл, то есть тамги как символы. Это связано, прежде всего, с тем что ко времени фиксирования тамг, этнографами подобной практики не отмечено, поэтому никто и не пытался искать в тамгах некий символический смысл и попыток читать тамги не наблюдается. Конечно же в легендах о происхождении тамг отдельных родов и племен заложен некий смысл, раскрывающий символику и происхождение, однако анализ подобных легенд показывает, что в них нет материала для обобщения и теоретизации, которая иногда полезна в нашем понимании прошлого
Седентаризм - это
исторический дискурс и представления оседлого мира о кочевниках. Седентаризм
основан на отчуждении кочевников и формирует иерархически структурированную
бинарию: оседлый (хороший, прогрессивный, цивилизованный) – кочевой (плохой,
дикий, свирепый). Седентаризм возник и развивался в зоне контакта с кочевниками
практически во всех оседлых евразийских летописных и исторических традициях,
независимо от места и культуры, но был легитимизирован в гуманитарной науке
через доминирующее европейское понимание истории и востоковедение
Числа играли важную роль в любых культурах. В культурах тюрко-монгольских элетов числа играли не только практическую, счетную, сакральную роль, но и имели политико-идеологическое значение
По мнению автора, основной тамгой, которая может по современным европейским понятиям считаться гербом государства енисейских кыркызов, является следующая первоначальная тамга
История всегда отражалась в общественном сознании определенного народа как ответ на извечный вопрос: «Кто мы и откуда?». Этот вопрос часто был связан не только с прародиной (территория), но и с происхождением первопредка. Так как этноцентризм был присущ большинству народов на протяжении всей истории человечества, часто мифы о происхождении народа совпадали с мифами о происхождении первочеловека
В данной статье рассматриваются Чулуутские петроглифы в динамике, в пространстве симметрии; каждый петроглиф взаимосвязан с другим, как бы поясняя последующий смысл, поэтому посчитали нужным прочитать петроглифы как одну книгу. Это первое неканоническое их объяснение. Данные петроглифы связываются со священным Отюкеном тюрков и другими названиями данного сакрального места, контроль над которым давал религиозно-политическое преимущество и претендентство на власть над всей Великой Степью. Дается авторское субъективное сравнение петроглифов с чжоускими триграммами и так называемым "звериным стилем", которые существовали позже в данном географическом регионе. Раскраска субъективно авторская. <b>ötüken jïš или ötüken jer</b> - возможно обозначает парное: место "просьбы совета" ← <b>ötüg</b> - ‘просьба, мольба’ + <b>keŋ</b> - 'совет' ← keŋä - ‘советоваться’
Практически сразу же после появления культурологии как отдельной дисциплины, исследователи стали задумываться над тем, почему например, у всех народов и культур этого мира независимо от места и времени существуют и существовали: - одни и те же сакральные числа - одни и те же законы симметрии - одинаковые понятия о красоте и т.п.
Кычан Жакыпов умный ребенок. Кычан Жакыпов гораздо умнее своего отца. Он верит в светлое будущее, верит в научно-технический Прогресс, верит в лучшую сытую жизнь, верит в истинную справедливость, и во все то, чему учат Учителя в Школе и в ТВ. Поэтому он входит в конфликт со своим отцом, темным и отсталым человеком, который тупо держится за свои пережитки прошлого, мешающие ему, Кычану Жакыпову, жить также хорошо, как и его сверстники к западу от реки. Конфликт отцов и детей заканчивается тем, что Кычан Жакыпов в конце концов сдает своего отца в ЧК, но при этом и сам погибает
